На сцене у Ника Кейва лицо «навсенаплевавшего» человека,
который почему-то сидит за роялем и нагло разбрасывает нотные листы.
С таким же
лицом он смотрит на прекрасное освещение, этакое вампирское, камерное, но
уютное, что-то между красным, фиолетовым, серебристым и черным. На своих
музыкантов смотрит с любовью, они со страстью и полной отдачей смотрят на свои
инструменты, причем у одного может быть сразу пять инструментов за один
концерт.
Но вот что происходит, когда Кейв подходит к толпе
закучковавшись в оркестровой яме неформалов. Он превращается в темного, но
доброго мага рассказчика. Он верит в то, что рассказывает и доверяет людям,
которым рассказывает. Его рассказ превращается в песню, а песня в проповедь, а
проповедь в гипноз и все подсаживаются на волну этого высокого и худого
мужчины, с черными волосами, в темном классическом костюме и с глазами, которые
буд-то всю жизнь прятались у него под лбом. Он безумно честен. Буд-то и не знает,
что он тот самый Ник Кейв чью дискографию знали наизусть каждый из 5000
пришедших, буд-то он и не знает что такое гордость, что такое страх,
безопасность. Он просто непредсказуемо блуждал по сцене, периодически со
скрипом вскрывал сердца, садясь за черный рояль и часто смотрел в глаза тем,
для которых пел.
И здесь стала ясна хитрость идеального музыканта. Он ни о
чем не думает и никого не оценивает, он просто рассказывает свою историю,
честно без стеснений. Наверное, более 30 лет на сцене в этом закаляют. Наверное
такое человеческое качество было ему присуще сразу и он просто так нагло и
просто стал кем он есть, делал то, что он чувствовал. Только о том, что он
чувствовал. Сразу отпадает страх быть кем-то. Нужно просто быть.
Вот я пишу эти строки и сама не понимаю, кем я стала после
этого понимания, журналистом, который пишет о концерте Ника, или рассказчиком которому
хочется рассказывать, но пока не умеющего освободиться от оценок.
No comments:
Post a Comment